Текущий год в Южной Корее ознаменован двумя важными событиями во внутриполитической жизни – выборами в парламент и главы государства. В преддверии парламентских выборов произошли перегруппировка сил и переименование политических партий.

Оппозиционный лагерь консолидировался и выступил под новым названием Объединенной демократической партии (ОДП). Правящая партия «Ханнара» («Великая страна») после серии коррупционных скандалов тоже была переименована в «Сэнури» («Новая страна»). Но, по сути, эти партии сохранили свои платформы, костяк руководства и базы в регионах, ОДП - в провинции Чолладо, а «Сэнури» - в Кёнгсан.

После апрельских выборов, правящая партия с трудом, но смогла сохранить большинство мест в Национальном собрании. Партийцы от партии «Сэнури» получили 152 депутатских места из 300, победив практически во всех избирательных округах провинций Кёнсан-Пукто и Канвондо.

Оппозиционная Объединенная демократическая партия обеспечила себе 127 депутатских мест, что почти на 50 мест больше, чем в парламенте предыдущего созыва. 13 мест получила Объединенная прогрессивная партия (ОПП), 5 - Либеральная прогрессивная партия, оставшиеся 3 места достались независимым депутатам. Последние выборы еще раз показали, что при существующей многопартийности в Южной Корее, на самом деле всю погоду в большой политике определяют две крупнейшие партии.

За месяц до президентских выборов рейтинг «Сэнури» чуть выше, чем у ОДП: 40 процентов против 35 процентов. Хотя, в том же опросе, на вопрос «кого вы поддержите - правящие силы или оппозицию»? - голоса распределились 35, 6% за «Сэнури» и 50,8% за ОДП.

В расстановке политических сил в современной Южной Корее важную роль играет регионализм. Он имеет глубокие исторические корни, и сегодня в Южной Корее выходцы из провинций Южная и Северная Чолла (территория Пэкче) взаимно недолюбливают жителей провинций Южная и Северная Кёнсан (территория Силла) и более или менее лояльно относятся к жителям провинций Южная и Северная Чхунчхон. Провинция Канвон, столичная провинция Кёнги и Сеул занимают особое положение.

В условиях авторитарного режима «региональная неприязнь» («чибан камчжон») была вытеснена из политики. Правящая партия пользовалась наибольшей популярностью на периферии, а оппозиционные силы опирались на электорат Сеула (а это треть голосов всей страны) и столичной провинции Кёнги. Отход от жесткой власти вызвал вновь к жизни фактор регионализма, который оказывает сильное влияние на выборные процессы.

Кроме «региональной неприязни» - для внутриполитической сцены Южной Кореи присуща корпоративность (чиптанджуый), которая понимается иначе, чем в западном мире. В Южной Корее корпорациями могут разного рода организации, общества, ассоциации, построенные по какому-либо общему признаку принадлежности: регион происхождения, университет, войсковая часть, церковь и пр.

Корпоративность называют семейственностью, поскольку основным примером для организации отношений внутри корпорации как структуры служит патриархальная семья. Глава корпорации выполняет функции отца, который заботится об ее членах, обеспечивает им социальную защиту. Те же в ответ платят ему верностью и послушанием. Для корпоративности присущи тесные связи между членами корпорации и высокая взаимовыручка.

Корпоративность и регионализм идут бок о бок, взаимодействуют рука об руку, поэтому являются основной причиной закрытости корейской бюрократической и политической системы.

В нынешнем раскладе сил политтехнологи рассчитывают возможные преимущества от тех или иных акций и нововведений. К примеру, оппозиционная ОДП предложила установить время для голосования с 6 утра до 9 вечера. Представители независимого кандидата Ан Чоль Су поддержали это предложение. Мун и Ан, имеющие более сильную поддержку среди молодежи, верили, что продленное время принесет им больше голосов. Но поскольку «Сэнури», контролирует половину мест в Национальном собрании, маловероятно, что время для голосования будет продлено.

Разница в счете голосов в нынешних президентских выборах может пойти на несколько сотен или даже десятков тысяч голосов. Вот почему пристальное внимание уделяется также зарубежному электорату. 222.389 граждан Южной Кореи, проживающих за рубежом, зарегистрировались для участия в президентских выборах, назначенных на 19 декабря. Это примерно 10 процентов проживающих за рубежом жителей страны, которые имеют право голоса, что говорит об их низкой активности. Однако все кандидаты в президенты хотели заручиться поддержкой зарубежных соотечественников.

За один месяц до назначенного дня президентских выборов на финишной прямой определились три кандидата: Пак Кын Хе - от правящей Сэнури»; Мун Чжэ Ин – от позиционной ОДП и независимый кандидат Ан Чхоль Су.

60-летняя Пак Кын Хе - дочь южнокорейского военно-авторитарного правителя, генерала Пак Чон Хи стала первой женщиной - кандидатом в президенты, выдвинутой «Сэнури». Своих конкурентов по выдвижению Пак обошла с огромным преимуществом: она получила 84% голосов на праймериз.

59-летний Мун Чжэ Ин, адвокат по образованию, в прошлом руководитель администрации бывшего президента Ро Му Хуна одержал победу в праймериз Демократической объединенной партии (DUP), по выявлению кандидата на пост президента от оппозиционной партии.

19 сентября 50-летний профессор Сеульского национального университета Ан Чхоль Су наконец заявил о намерении принять участие в президентских выборах как независимый кандидат. Ан известен как создатель компьютерной антивирусной программы, успешный бизнесмен в венчурном предпринимательстве, меценат и кандидат в мэры Сеула. Его популярность ещё больше повысилась, когда он пожертвовал на благо народа половину акций своего Института по разработке антивирусных программ Ahnlab.

Как свидетельствуют результаты опроса двухмесячной давности, уровень поддержки трех кандидатов в президенты изменился по сравнению с ситуацией до праздника урожая и поминовения предков Чхусок (30 сентября). Пак Кын Хе и Мун Чжэ Ин улучшили свои показатели, а рейтинг Ан Чхоль Су остался неизменным.

Отвечая на вопрос, за кого бы они проголосовали, если бы в президентских выборах принимали участие Пак Кын Хе и Ан Чхоль Су, кандидата от правящей партии поддержали 44,4 процента, а независимого кандидата – 48 процентов опрошенных.

В том случае, если бы в выборах участвовали Пак Кын Хе и Мун Чжэ Ин, Пак Кын Хе поддержали бы 47,9, а Мун Чжэ Ина – 44,9 процента респондентов.

Между тем, если бы в выборах принимали участие все три кандидата, 40,5 процентов опрошенных проголосовали бы за Пак Кын Хе, 28,7 процента – за Ан Чхоль Су, 21,9 процента – за Мун Чжэ Ина. Пан

Таким образом складывалась картина, что шансов победить Пак Кын Хе будет больше, если Ан Чхоль Су и Мун Чже Ин выйдут с ней на финишную прямую один на один. В случае участия всех трех кандидатов, Пак Кын Хе значительно опережает обоих претендентов.

Это послужило причиной тому, что 5 ноября независимый кандидат Ан Чхоль Су предложил кандидату от ОДП Мун Чжэ Ину обсудить возможность выдвижения единого кандидата от оппозиции. На следующий день состоялась их первая личная встреча. Но затем в течение трехнедельных переговоров они не смогли достичь консенсуса.

Согласие не было достигнуто в вопросе методики проведения опроса относительно выдвижения единого кандидата. Представители Мун Чжэ Ина предлагают задать респондентам прямой вопрос, у кого из кандидатов от оппозиции больше шансов одержать победу на выборах над кандидатом от правящей Сэнури Пак Кын Хе. Между тем, представители Ан Чхоль Су предлагают спросить респондентов, за кого бы они проголосовали, если бы в выборах участвовали Мун Чжэ Ин и Пак Кын Хе, либо Ан Чхоль Су и Пак Кын Хе.

Разногласия объяснимы, ибо при участии всех трех кандидатов у Мун Чжэ Ина прогнозируется больше голосов чем у Ан Чхоль Су, а если оба оппонента будут бороться с Пак Кын Хе один на один, то выигрывает независимый кандидат.

21 ноября Ан Чхоль Су неожиданно объявил о своем отказе от участия в президентской предвыборной кампании. Выступая на экстренной пресс-конференции в Сеуле, он выразил сожаление относительно того, что ему и кандидату от ОДП Мун Чжэ Ину не удалось договориться о выдвижении единой кандидатуры от оппозиции. Поэтому отныне Мун Чжэ Ин остается основным оппозиционным кандидатом, которому предстоит столкнуться на выборах 19 декабря с кандидатом от правящей партии Пак Кын Хе.

Отказ Ан Чхоль Су моментально привел к изменению баланса сил. Результаты опроса потенциальных избирателей, проведенного агентством Media Research, 24-25 ноября свидетельствуют о том, что в предвыборной гонке лидирует кандидат на пост президента страны от правящей партии Пак Кын Хе.

Отвечая на вопрос, за кого бы они проголосовали, если бы президентские выборы проходили сегодня, 41,7 процента опрошенных назвали кандидата от правящей Сэнури Пак Кын Хе, 39,9 процента – Мун Чжэ Ина от оппозиционной Объединенной демократической партии.

5 декабря Мун Чжэ Ин и Ан Чхоль Су провели встречу, в ходе которой договорились сотрудничать в деле смены политической власти и продолжить сотрудничество после окончания выборов. В связи с этим ожидается, что число сторонников Мун Чжэ Ина может увеличиться на 2-3 процента.

Предвыборная президентская компания в Южной Корее вышла в заключительную стадию. Одни эксперты прогнозируют уверенную победу Пак Кын Хе; другие, напротив считают, что шансов у нее нет.

И хотя Ан Чхоль Су сошел с финишной дистанции, но его влияние на выборы остается решающим. Как метко заметил мой южнокорейский коллега: «Пак Кын Хе мунчже ин, Ан Чхоль Су.» В игре слов, в которой произносятся три имени, говорится, что «Человек, доставляющий проблемы Пак Кын Хе – Ан Чхоль Су. И вправду, от того за кем пойдут бывшие сторонники профессора зависят итоги нынешних 18-х выборов президента Южной Кореи.